Політичний тиск в Білорусі через дітей

В Беларуси сохраняется высокий уровень давления на людей, выражающих гражданскую позицию после сфальсифицированных выборов 2020 года. Кроме арестов и увольнений одним из пунктов прессинга стало влияние на семью через детей.

В августе 2021 года в Беларуси были внесены изменения в постановление «О признании детей, находящихся в социально опасном положении». Поправки ожидаемо оказались более жесткими, чем были изначально, появилось больше поводов поставить семью на учет как социально неблагополучную. Так, если родители привлекались несколько раз в течении года по административной статье, семья автоматически попадает на учет. Ранее оговаривалсявозраст ребенка до 14 лет. Согласно обновлённому постановлению, расширен и круг лиц, которые должны являться образцовыми гражданами в семье – если кто-то из родственников ведет «аморальный образ жизни», то вся семья ребенка становится неблагополучной (раньше этот вопрос касался только родителей). Другие изменения данного постановления также усиливают контроль за семьей.

Давление через детей на белорусских активистов практиковалось и раньше, но не носило столь массового характера. В исследовании, проведенном правозащитницей Дарьей Чурко, собраны материалы, в которых представлены формальные причины, по которым семьи ставят на учет: ненадлежащий уход за детьми, неисполнение родительских обязанностей. Однако родители не получали от госорганов никаких документов, подтверждающих это. Взаимоотношения граждан и органов власти проходили двумя путями – социальные педагоги были вежливы и говорили, что это все формальный разговор, а после оказывалось, что семью поставили в СОП; в другом случае сразу начинались угрозы и запугивание. При этом предвзятости никто не скрывал, в ряде случаев к делу напрямую подключалась милиция, которая могла угрожать, в том числе неоказанием медицинской помощи детям. Во всех случаях родители были задержаны по статье 23.34 КоАП РБ за нарушение порядка проведения массовых мероприятий.

Значительная база данных собрана сайтом politzek.me. Приведем несколько историй:

• Антонина Коновалова и Сергей Ярошевич. Муж и жена были задержаны и осуждены к тюремному заключению. Бабушка с двумя малолетними детьми была вынуждена покинуть Беларусь.
• Сергей и Елена Мовшук. Муж и жена были задержаны за акции протеста в городе Пинске и были проговорены к тюремным срокам. Были попытки забрать приемных детей в детский дом.
• Игорь и Юлия Лаптановичи. Супруги из Пружан были осуждены за участие в мирных акция протеста в Бресте. Игорь был осужден на 2,6 года колонии, Юля к 3 годам «домашней химии». У супругов 3 детей. Осуществляется давление через службы опеки детей.
• Андрей Шарендо и Полина Шарендо-Панасюк. Активисты из Бреста, у пары двое детей. Полина была жестоко задержана в присутствии 4-х летнего сына и осуждена к 2 годам колонии. На мужа были заведены уголовные статьи, он был вынужден покинуть Беларусь. Оказывалось давление через службы опеки детей.
• Андрей и Наталья Любецкие. У семьи 4 детей. Уголовные дела были заведены как на Наталью, так и на Андрея известного хирурга. Андрей был арестован, жене с детьми удалось покинуть Беларусь.

Стоит учитывать, что давление через детей оказывается на многих активистов, однако не все они готовы говорить об этом. Люди, оставшиеся в Беларуси, зачастую боятся огласки, считая, что заявления в прессе может негативно сказаться на их дальнейшей судьбе. Многие из покинувших Беларусь так же опасаются публичности, чтобы не было проблем для родственников, либо не готовы говорить публично по психологическим причинам. Таким образом, сложно представить себе реальное количество случаев давления на семью через детей. Отметим, что по оценкам кандидата социологических наук Геннадия Коршунова из Беларуси выехало порядка 200-300 тысяч человек. И для многих из них давление на детей послужило решающим фактором при принятии решения о переезде.

В тяжелой ситуации детям и их родителям необходима поддержка. Мы обсудили варианты пребывания в стрессовых условиях в Беларуси и проблемы переезда в Украину со специалистом в области детской психологии одного из университетов Беларуси и  психотерапевтом ЦСПРД ССД Чернигова – Валентиной Кузиной-Рудан. 

Эксперты утверждают, что с точки зрения психологии и социальной педагогики в работе с семьёй следуетпридерживаться семейно-ориентированного подхода. Исходя из его принципов, изъятие детей из семей является крайней мерой, которая необходима только в том случае, если здоровью и жизни ребенка грозит серьезная опасность. Если ребенка действительно забирают в детский дом, то это определенно травмирующее событие для его психики, в какой бы семье он не рос. Даже в тех случаях, когда родители были не слишком хорошие. Резкое расставание с семьёй, привычным укладом, микросредойвызывает у детей чувство бессилия, они становятся замкнутыми или, наоборот, агрессивными. Впоследствии ребенок приобретает тревожно-избегающий тип поведения – ему становится крайне сложно выстраивать близкие отношения с людьми, он им не доверяет, во всех происходящих событиях винит себя.

Постановка семьи в СОП также вызывает сильный стресс, но тут уже, в первую очередь, у родителей. Важно, как они будут реагировать. Если при появлении работников соцслужб или милиции родители ведут себя крайне нервно, показывая это ребенку, то стресс передастся детям. Дети ожидаемо копируют поведение и мировосприятие взрослых, ожидают видеть в них сильную фигуру.

Высокий уровень стресса вызывает и переезд ребенка в другую страну. Чем больше различий, тем сложнее адаптироваться к новым условиям. Поэтому для многих при переезде Украина оказывается хорошим вариантом – меньше языковых и религиозных проблем, близкий менталитет. При этомстресс при смене окружения все равно оказывается высокий. Важно, чтобы взрослые оказывали детям максимально возможную поддержку: проводили время с ребенком (как в играх, общих делах, так и разговаривая о детских проблемах). Если ребенок говорит о том, что его волнует, следует с пониманием относиться к его словам и обсуждать эти проблемы.

При этом не стоит игнорировать проблемы взрослого человека. Если родители сами в стрессе, то им неоткуда брать ресурсы для поддержки детей. Можно обсудить создавшуюся ситуацию, выделять в ней позитивные черты, обращать внимание на людей, которые стараются поддержать семью или порадоваться новому интересному окружению. Таким образом, будет создаваться ощущение безопасности.

Когда дети уезжают за границу только с одним из родителей или дажес другими родственниками, также создается ещё более травматичная ситуация. Тут стоит взвесить все риски, но в любом случае с родственником, который хорошо относится к ребенку, будет лучше, чем в детском доме. Важно, чтобы у ребенка сохранялся образ сильного родителя, т.е. не акцентировали внимание об этой ситуации как о кризисе, с которым родители не справились.

Вне зависимости от ситуации, в которой оказались люди, следует обращать внимание на следующие вещи:

• Не проявлять бурные негативные эмоции при ребенке;
• Серьезно относится к его словам и проблемам, стараться их разрешить;
• Стараться сохранить образ родителей как людей, которые в состоянии справится с проблемами;
• Обеспечить наименее травматичную среду;
• Если стресс слишком сильный, обратиться к психологу. Для беларусов, попавших в сложную ситуацию, действует коллектив психологов, готовых оказать бесплатную поддержку.

Для белорусов, переехавших в Украину с детьми, ожидаемо появляются дополнительные сложности. Алеся – мама тринадцатилетней девочки, приехала в Украину в мае. Ее старшая дочь была задержана в августе прошлого года, но сейчас она учится в Польше. Сама Алеся несколько раз оплачивала штрафы за участие в митингах, была трижды задержана. Младшую дочь вызывали на профилактические беседы в школе за рисунок на окне.

Весной этого года милиция стала приходить домой к Алесе перед предполагаемыми митингами. Дома оказывалась только дочь и визиты сотрудников МВД  вызвали дополнительный стресс. Алеся решила переехать в Украину.

— Адаптация проходила довольно тяжело. Изначально мы приехали в Одессу. И основной проблемой оказалось отсутствие друзей у дочери. Тринадцать лет – сложный возраст, девочка-подросток большую часть времени проводила дома и ни с кем не общалась. Но это в первую очередь возрастные и личные проблемы.

В подростковом возрастет многие проблемы решить сложно, особенно через родителей. Мы пробовали ходить в Белорусский хаб в Киеве, в котором проводят разные психологические упражнения. Но без желания ребенка сложно что-то сделать. Однако удалось начать менять ситуацию с помощью новой учительницы.

В Одессе школы были переполнены, да и мы изначально склонялись к Киеву. Сначала записались в школу в центре города, где нас очень хотели видеть, но не удалось снять рядом квартиру. Так что мы переехали в другой район, но и тут нашли школу без проблем. Впрочем, директорка сначала старалась уговорить нас поискать «русские школы». Они не действуют уже несколько лет, но там многие учителя все равно несколько больше говорят на русском. Однако мы решили, что школа с максимальным погружением в украинский язык будет лучше для адаптации. И наша классная руководительница оказалась замечательным человеком. Она очень хорошо отнеслась к дочке, смогла повлиять на коллектив, чтобы ее скорей приняли. Так что в плане общения все стало налаживаться.

Языковая проблема существует. Хотя было договорено, что дочь не будет получать оценки по украинскому языку в течение года. Кроме того, нужно будет сдать два экзамена – по истории Украины и украинской литературе – по уже пройденной другими детьми программе. Конечно, есть вариант пойти в беларусскую онлайн-школу, но тогда снова будет проблема общения и отсутствия друзей. Опять же тут все упирается в возраст – дети знакомых младшего школьного возраста адаптировались к новым условиям достаточно быстро.

Что касается документов, то нам повезло. Во-первых мы выбрались в Украину, когда из Беларуси еще летали самолеты. Потребовался паспорт и свидетельство о рождении, ну и «ковидные» документы. И вновь повезло, когда попали в эту школу. На данный момент мы еще не успели оформить вид на жительство.  Ни о нем, ни о прописке никто у нас не спросил. Насколько я знаю, у многих с этим возникают определенный проблемы. И хотя юристы говорят, что на детей оформлять ВНЖ для школы не нужно, у многих его требуют.

Мы переехали не всей семьей. Муж теперь живет на две страны – 2 недели проводит в Беларуси, а потом приезжает на то же время к нам и работает удаленно. Так что еще не худший вариант. Есть у кого-то и совсем тяжелые истории, например, в одной из семей живет ребенок, оба родителя которого сейчас задержаны. Его смогла привезти сюда родственница. Сейчас он живет просто у знакомых, которые стараются создать ему комфортные условия. Что делать в такой ситуации, я не представляю.

В Беларуси права людей нарушаются во всех сферах. И права ребенка – не исключение. И если в прошлые годы по докладам белорусских правозащитных организаций это были скорее единичные случаи, которые оказывались весьма резонансными, то теперь это обыденная практика. Семейно-ориентированный подход, который с точки зрения специалистов в области семьи и защиты прав ребёнка является наилучшим, для определенных членов общества не работает.

Согласно исследованию Дарьи Чурко, основная цель происходящего – запугать гражданских активистов, заставить снизить их активность или эмигрировать. В большинстве случаев прессинга со стороны госорганов, родители не подают жалобы в вышестоящие инстанции, так как напуганы или не верят, что это на что-то повлияет. Мы будем в дальнейшем следить за этой тематикой, которой необходим общественный резонанс как минимум для того, чтобы давление на семьи в Беларуси не увеличивалось еще больше.

С. Туболец, С. Прохоров, Центр Гражданских Свобод