Российские присяжные признали украинцев виновными в убийстве десятков людей во время чеченской войны

12 присяжных вынесли вердикт по делу «украинских националистов» Станислава Клыха и Николая Карпюка. Они признали их виновными в гибели и ранении десятков российских солдат в Чечне в 1994-1995 годах.

Это одно из самых безумных и чудовищных по фальсификации дел, возбужденных против украинских граждан после аннексии Крыма. Николай Карпюк, бывший глава УНА-УНСО, и преподаватель истории Станислав Клых, который, будучи студентом, состоял в УНА-УНСО, стали фигурантами давнишнего пыльного уголовного дела об убийствах российских военнослужащих чеченскими боевиками, которое было возбуждено еще в 2000 году, но неоднократно приостанавливалось и заново возбуждалось. Украинцев к этому делу «привязали» в 2014 году. Это дело из породы так называемых искусственно созданных. Был четкий и недвусмысленный заказ на арест украинских националистов, которые должны были рассказать о преступлениях Яценюка, Яроша и других высокопоставленных украинских политиков, что и было сделано.

Некто Александр Малофеев, ВИЧ-инфицированный рецидивист со стажем, находясь в колонии, дал показания о том, что 20 лет назад воевал в Чечне с Ярошем и Яценюком, назвал Клыха и Карпюка (их к тому времени как раз задержали в России: Карпюка — по дороге в Москву, куда он якобы ехал на переговоры с правительством России, — так сам Карпюк рассказал в своем обращении в ЕСПЧ), Клыха — в Орле, куда он приехал к любимой девушке.

Отдельная история — как почти год спустя удалось найти Станислава в СИЗО Пятигорска и как адвокат Марина Дубровина чудом смогла пробиться к нему на свидание. Он рассказал ей подробности страшных пыток, которые свели его с ума. Ознакомившись с материалами по делу, адвокат Дубровина узнала, что Карпюк находится в Челябинском СИЗО. Там его прятали от всех: от правозащитников, родственников, украинских консулов, и адвокат смог встретиться с ним только в СИЗО Грозного, когда Карпюка уже привезли в суд.

Теперь понятно, почему обвинение так не хотело, чтобы у этих обвиняемых были настоящие защитники: в ходе суда они виртуозно развалили искусственно созданное безумное обвинение.

Суд длился более полугода; перед присяжными выступали родители погибших российских военнослужащих, в убийстве которых обвинили Клыха и Карпюка. И так получилось, что эти свидетели, сами того не понимая, уничтожили обвинение.

Выступая с последним словом, Николай Карпюк успел рассказать присяжным, как его пытали. О пытках заявил и Станислав Клых; он показал присяжным раны на ногах (ему жгли ноги электричеством), которые сохранились и спустя год.

Убиты, но не так и не там

На процессе много говорили о военных действиях в Грозном во время Первой чеченской войны, и, безусловно, все присяжные прекрасно знают, что тогда происходило.

Адвокаты подробно и убедительно, опираясь на показания родственников потерпевших, выступавших в суде, и на материалы судебных экспертиз, объяснили присяжным, что 30 военнослужащих не могли быть убиты их подзащитными.

По версии обвинения, Николай Карпюк и Станислав Клых были вооружены автоматами Калашникова, калибра 5,45 мм. Проанализировав случаи смерти 20 военнослужащих, адвокат Дубровина установила, что только двое из них погибли от огнестрельных пулевых ранений. Но сторона обвинения не представила доказательств того, что в них попали пули калибром 5,45 мм. Кроме того, родственники погибших не указали места их смерти, а никаких иных документов, которые бы подтверждали, что эти военнослужащие погибли именно в районе железнодорожного вокзала или на площади Минутка, где, по версии обвинения, находились подсудимые 20 лет назад, в материалах дела нет.

Еще восемь военнослужащих погибли в результате минно-взрывных травм и термических ожогов, которые им не могли причинить подсудимые, вооруженные автоматами Калашникова с калибром 5,45 мм.

Также обвинение не представило доказательств того, что в гибели еще десяти военнослужащих виновны Клых и Карпюк. Родственники погибших рассказывали на суде, что им не известны подробности их гибели, а, в основном, известна только дата — 1 января 1995 года.

Адвокат Карпюка Докка Ицлаев, вслед за своей коллегой Мариной Дубровиной, проанализировал обстоятельства гибели десяти убитых военнослужащих и ранения еще 13. Оказалось, что ни один из этих убитых и раненых не мог быть жертвой его подзащитного: они не умерли от огнестрельного оружия и не были ранены пулями калибра 5,45 мм.

Кроме того, по словам родственников погибших и самих потерпевших, раненых в Грозном в январе 1995 года, эти люди не участвовали в боях на площади Минутка до 19 часов 31 декабря 1994 года или на железнодорожном вокзале в Грозном после 19 часов 31 декабря 1994 года.

Они не могли участвовать в этих боях, потому что таких боев на площади Минутка в Грозном с 31 декабря 1994 года по 2 января 1995 года не было. И это было доказано в суде. Было оглашено письмо начальника оперативного управления Министерства внутренних дел Ракитина от 25 апреля 2014 года на имя руководителя ГСУ СК России по СКФО, где говорится, что сведений о боестолкновениях с 31 декабря 1994 года по 9 января 1995 года на площади Минутка нет. Нет и сведений о том, что 5 января 1995 года на железнодорожном вокзале и с февраля по март 1995-го в районе 9-й городской больницы Грозного шли бои (все эти адреса фигурируют в обвинительном заключении как места, где якобы воевали Карпюк и Клых).

Что делать присяжным? Как они могут отвечать на вопросы опросного листа: «Виновны ли Карпюк и Клых в убийствах военнослужащих?», если есть исчерпывающие доказательства того, что они невиновны.

Защита убедительно доказала в прениях, что преступления не было как такового: подсудимые никого не убивали, в Чечне никогда не были. А поскольку обвинение Карпюка и Клыха построено на показаниях Малофеева, который говорил на следствии и в суде, что он их в Чечне видел, то защита постаралась объяснить присяжным, что словам Малофеев верить нельзя. Адвокат Ицлаев во время прений подробно остановился на пространных показаниях Малофеева. Он показал их полную несостоятельность: например, Малофеев говорил, что с октября–ноября 1999 года по март 2000 года принимал участие в боевых действиях в Чечне и, в частности, в известном бою у села Урус-Керт, в ходе которого погибли более 80 десантников федеральных сил. Но, согласно приговору Керченского городского суда от 17 августа 2000 года, в феврале и марте 2000 года Малофеев занимался кражами в Крыму, за что и получил срок. Опять вранье: Малофеев заявил в суде, что в мае 2000 года был в отряде Салмана Радуева в Веденском районе Чечни.

Допрошенный в суде председатель Правозащитного центра «Мемориал» Александр Черкасов напомнил, что в мае 2000 года сам Салман Радуев уже сидел под стражей. Следовательно, Малофеев никак не мог сражаться в его отряде.

Конспирологическая версия

Прокурор Блинников выступал в прениях первым и попытался помешать разоблачению защитой нестыковок в обвинении и в заявлениях Малофеева. Он уверял присяжных, что Малофеев никогда в Крыму не сидел, а его дело было сфальсифицировано СБУ, чтобы найти для него алиби и скрыть, что он воевал в Чечне вместе с другими украинцами.

«Он не отбывал наказание, это была легенда. Так делают все спецслужбы в мире. Вы же понимаете, что такое СБУ? Это спецслужба, которая имеет информацию по всей стране», — говорил гособвинитель, не задумываясь, что, выдвигая эту конспирологическую версию фальсификации дела Малофеева, он подавал присяжным плохую идею: ведь раз украинская спецслужба сфальсифицировала дело, то почему бы и российской ФСБ не сфальсифицировать дело Карпюка и Клыха?

Тем более, что благодаря тщательной работе адвокатов нитки из дела, сшитого в угоду политической конъюнктуре, торчат уж очень натурально.

Хотя вердикт обвинительный, через какое-то время подсудимых все равно вернут в Украину.

Однако никто из тех, кто пытал Карпюка и угрожал, что также будут пытать его маленького сына, если он не даст нужных показаний, и никто из тех, кто пытал Клыха и свел его с ума, кто сочинял и фабриковал дело, обвиняя невиновных людей в убийствах, не понесет наказание. И подобные дела будут воспроизводить другие следователи. К производству их будут принимать другие судьи.

И этому не будет конца.

Автор: Зоя Светова, журналист, член ОНК Москвы, лауреат премии Московской Хельсинкской Группы в области защиты прав человека

Источник: Открытая Россия, 19.05.2016